АЛЕКСАНДРИЙСКОЕ БОГОСЛУЖЕНИЕ (ОБРЯД)

Самые ранние свидетельства о богослужении христиан Александрии имеются в творениях Климента Александрийского († 216) и Оригена († 245), кроме того, в посланиях свт. Дионисия Великого († 264/5) и в Страсбургском папирусе (IV-V вв., Strasbourg PGr. 254). Об анафоре александрийской литургии II-III вв. можно судить по восходящему к этому времени фрагментарному тексту Страсбургского папируса. Рукопись содержит отрывок praefatio, заканчивающийся словами о «жертве чистой» (Мал 1. 11) , intercessio и заключительное славословие (Hänggi, Pahl. Prex Eucharistica. P. 116-119). Текст этих отрывков совпадает с соответствующими местами анафоры литургии апостола Марка, однако папирус не содержит тех частей анафоры, к-рые обычно воспринимаются как важнейшие,- повествования о Тайной вечере и эпиклезы. В связи с этим нек-рые ученые высказывали предположение о том, что Страсбургский папирус отражает раннюю стадию развития евхаристической молитвы (Cuming. The Anaphora. P. 115-120; idem. The Liturgy. P. XXIII-XXVII; Johnson. Sarapion. P. 255-277); др. считали, что эпиклеза, sanctus и institutio были записаны на утраченных частях папируса (Andrieu, Collomp. P. 489-515; Gamber. S. 31-45).

Порядок причащения упоминается в письмах свт. Дионисия Александрийского: священнослужители предстоят престолу, верные протягивают руки для принятия Св. Даров и отвечают: «Аминь» (Евсевий. Церк. ист. VI 43; VII 7). Распространена была практика хранения преждеосвященных Даров дома; допускалось самопричащение, считалось необходимым причаститься перед смертью (Там же. VI 45). В Египте долго сохранялись агапы - по свидетельству Сократа Схоластика, еще в V в. христиане Египта (но не Александрии) по субботам принимали Св. Таины после совместной трапезы (Сократ. Церк. ист. V 22).

Основной источник, описывающий александрийские агапы в III в.,- творения Климента Александрийского (Педагог. II 1; Строматы. III 2). Он обличал христиан в злоупотреблениях на агапах и, в частности, сообщал о том, что «после пищи Слова глупо удивляться предложенным кушаньям» (Педагог. II 1. 11). Это выражение можно истолковать как факт, свидетельствующий о том, что в Александрии в кон. II в. Евхаристия уже предваряла агапу. У Климента впервые упоминаются частные агапы, организуемые богатыми благотворителями (Там же. II 1. 10). К обычаю поминальных агап, вероятно заимствованному у христиан Рима, он относился с осуждением (Там же. II 1. 8-9). Ориген также говорил об агапах и защищал их перед язычниками (Против Цельса. I 1). В отличие от Климента Ориген одобрял поминальные трапезы (Беседы на Иова 3).

Климент Александрийский указывал на существование общепринятого обычая молиться в 3, 6 и 9-й часы дня, считая его недостаточным и настаивая на том, что христианин должен молиться непрестанно (Строматы. VII 7. 40); кроме того, он говорил о молитве при пробуждении, до, во время и после трапезы, перед сном и среди ночи (Строматы. VII 7. 49; Педагог. II 9-10) и упоминал об обычае молиться, повернувшись на восток (Строматы. VII 7. 43). Ориген также описывал обычай преклонять колени и воздевать руки для молитвы, обратясь на восток (О молитве. 31-32) и называл 4 часа молитвы: 3 дневных (утром, в 6-й ч. и вечером) и ночной (Там же. 12). Вечернюю молитву Ориген связывал со словами Пс 140 («Господи воззвах»), неотъемлемого компонента вечерни практически всех литургических традиций; ночную - со словами Пс 118. 62 и сейчас входящего в будничную полунощницу. Он писал и о христ. гимнах Отцу и Единородному Сыну (Против Цельса. VIII 67). Тем не менее нек-рые исследователи (Taft. Liturgy of the Hours. P. 14-17) видят в сообщениях Климента и Оригена не описание суточного круга богослужений, а аллегорическое изображение молитвы во всякое время суток.

Таинство Крещения в III в. в Александрии уже предварялось длительным оглашением. В связи с практикой оглашения в Александрии существовало первое христ. духовное учебное заведение - Огласительное александрийское училище, в к-ром кроме оглашенных обучались многие буд. пастыри Церкви (напр., свт. Григорий Чудотворец). Рассказ свт. Дионисия Александрийского о Новате (Евсевий. Церк. ист. VI 43) сообщает о чтении заклинателями экзорцизмов перед Крещением. Ориген также описывал экзорцизм, состоящий из призывания Имени Иисусова и чтения Евангелия (Против Цельса. I 6). Свт. Дионисий Александрийский упоминает Крещение через обливание, допустимое лишь в случае смертельной опасности (Евсевий. Церк. ист. VI 43). Он подчеркивает необходимость совершения таинства Миропомазания после таинства Крещения, что доказывает как существование послекрещального помазания св. миром уже в III в. вопреки мнению целого ряда ученых, относивших его появление в Александрийской Церкви к сер. IV в. (Bradshow; Johnson. P. 137-148), так и возможное пренебрежение им (крещенный экзорцистами и не получивший Миропомазания Новат был даже допущен к принятию таинства Священства). Свт. Дионисий сообщает и о практике совершения таинства Покаяния: он писал еп. Римскому Стефану I (253-257) о возложении рук и чтении молитвы над кающимся (Евсевий. Церк. ист. VII 2).

К III в. относятся первые сведения о формировании системы христ. праздников. Ориген упоминает празднование воскресного дня (Беседы на Исаию 6; Беседы на Бытие 10; Против Цельса. VIII 23), встречу Пасхи (Беседы на Исаию 6), сообщает о посте в среду и пятницу, Четыредесятнице - Великом посте (Беседы на Левит 10). Пост в среду и пятницу упоминает и Климент (Строматы. VII 12), у него впервые говорится о праздновании последователями гностика Василида дня Богоявления (Строматы. I 21). Евсевий Кесарийский ссылается на пасхальные послания свт. Дионисия Александрийского (Евсевий. Церк. ист. VII 20-22). О строгости соблюдения предпасхального поста можно судить по Посланию свт. Дионисия свящ. Василиду (PG. 10. Col. 1278).

В это время в Александрийской Церкви под влиянием расцвета егип. монашества и в связи с распространением переводов Свящ. Писания и литургии на диалекты копт. языка (в первую очередь саидический и бохайрский) и язык эфиопов (геэз) появляются различные богослужебные практики. Двумя основными разновидностями богослужебной практики этого времени являются немонастырская и монастырская. Описание богослужения, совершавшегося в кафедральных и приходских храмах Александрии и Египта в IV-V вв., отражено в ряде источников: списке Евхология еп. Серапиона Тмуисского (см. Серапиона Евхологий), неск. рукописях, содержащих фрагменты анафор; копт. и эфиоп. версиях литургико-канонических памятников (Каноны Ипполита и др.), восходящих к «Апостольскому преданию» св. Ипполита Римского (Бубуруз. С. 182-200); писаниях отцов и учителей Церкви, в первую очередь святителей Афанасия I Великого и Кирилла Александрийского и др.

В IV-V вв. литургия в Александрии и Египте ежедневно не совершалась. По сообщению Сократа ((Сократ. Церк. ист. V 22), литургию не служили по средам и пятницам; не совершалась она даже по субботам (кроме мон-рей), как и в Риме, хотя традиция непременной субботней Евхаристии в IV в. уже утвердилась во всех остальных Церквах Востока. Известны 3 александрийские литургии IV-V вв.: литургия ап. Марка, егип. версия литургии свт. Василия Великого, молитвы литургии, содержащиеся в Евхологии свт. Серапиона Тмуисского. Кроме того, сохранились фрагменты молитв александрийской Евхаристии IV-V вв., близких к тексту литургии ап. Марка (Ок. 600 г. Oxford Gr. Lit. D 2-4; изд. в 1940, но впосл. утраченная ркп. VI в. Louvain 27; V в. University College, London, O. Tait 415). Значительное число рукописей, содержащих молитвы литургии ап. Марка, а также близость текстов др. александрийских литургий к литургии ап. Марка подтверждают, что эта литургия была основной в Александрийской Церкви.

Анафора и основные молитвы литургии ап. Марка к IV в. были уже сформированы. Анафора литургии ап. Марка состояла из praefatio, завершающегося цитатой Мал 1. 11, intercessio, pre-sanctus, sanctus, epiclesis I (эпиклеза зап. типа), institutio, anamnesis (см. Анамнесис), epiclesis II (эпиклеза вост. типа), заключительного славословия. В течение столетия дополнялось в первую очередь intercessio (Cuming. The Liturgy. P. 69-74). В «Светильнике» Абу-ль-Бараката (Villecourt) говорится, что в 1-й пол. V в. свт. Кирилл Александрийский пересматривал формуляр александрийской литургии, это нашло отражение даже в ее названии - копты называют литургию ап. Марка «литургией свт. Кирилла». Состояние текста анафоры литургии ап. Марка в IV-V вв. реконструируется на основе целого ряда сохранившихся фрагментов анафоры ап. Марка (V в. Strasbourg PGr 254 - см. выше, II-III вв.; VI-VII вв. British Museum 2037: fragments E, F; ок. 1000 г. Louvain 29; VI в. John Rylands Library 465; VII-VIII вв. British Museum 54 036), а также копт. текста т. н. литургии свт. Кирилла, а на самом деле - копт. перевода литургии ап. Марка, достаточно точно отражающего состояние этой литургии до 451 г. (Cuming. The Liturgy. P. XXIII-XXXIV, 61-67).

В Евхологии еп. Тмуисского Серапиона (XI в. Athos M. Lavrae, 149) содержится целый ряд молитв литургии: анафора и молитвы на преломление св. Хлеба, возложение рук после причащения клира, после причащения народа, освящение елея и воды, возложение рук после освящения елея и воды. Кроме того, нек-рые др. молитвы памятника также скорее всего являются молитвами литургии; среди них - первая молитва воскресенья, молитва после проповеди, молитва об оглашенных. Исследователи по-разному решают вопрос о связи этих молитв с александрийским чином литургии IV в. (Johnson. P. 25-42, 167-196). Текст анафоры Евхология Серапиона обладает целым рядом уникальных особенностей: помещение после установительных слов над хлебом, но прежде установительных слов над чашей молитвы из Дидахе (о собрании Церкви воедино подобно тому, как собирается воедино приносимый на литургии хлеб из рассеянной по горам пшеницы,- Дидахе. IX 4); призывание во время эпиклезы не Св. Духа, а Логоса (т. н. Логос-эпиклеза): «Да приидет, Боже истины, святое Твое Слово на хлеб сей, чтобы стал этот хлеб Телом Слова; и на чашу сию, чтобы стала эта чаша Кровью истины» (Hänggi, Pahl. Prex Eucharistica. P. 130; Johnson. P. 48-49). Первая из указанных особенностей позволяет предположить, что ядром анафоры Евхология Серапиона является краткая евхаристическая молитва трапезного типа из Дидахе (Mazza. L'anaphora. P. 512-519; Джонсон считает, что все institutio анафоры Евхология Серапиона является архаичным элементом, прибавленным к не зависящей от него молитве благодарения,- Johnson. P. 224-226). Вторая особенность, показавшаяся нек-рым ученым неправославной, заставила их усомниться в атрибуции Евхология еп. Серапиону (Botte; см. Johnson. P. 39-40), однако ряд исследователей (Cuming. Thmuis revisited. P. 571-573; Taft. From Logos to Spirit. P. 489-502; Johnson. P. 233-253) считают Логос-эпиклезу более древней формой эпиклезы. Среди др. молитв литургии в Евхологии Серапиона помещена молитва о приносящих елей и воду. Освящение елея во время Евхаристии - особенность нек-рых древних литургий, напр. литургии «Апостольского предания» сщмч. Ипполита Римского (гл. 5; Johnson. P. 121-123).

Еще одна александрийская анафора IV в.- т. н. егип. анафора свт. Василия. Это анафора основной литургии Коптской Церкви - копт. литургии свт. Василия Великого. Известно неск. саидических, древнейших, и бохайрских версий этой анафоры (Doresse, Lanne; Lanne; Fenwick. P. 49-50). Нек-рые греко-араб. рукописи XIV в. содержат ее греч. текст (Fenwick. P. 51; Hänggi, Pahl. Prex Eucharistica. P. 347-357), однако их позднее происхождение и тот факт, что текст егип. литургии Василия соседствует в них с греч. текстом литургии «свт. Григория Богослова» - заимствованной Коптской Церковью литургии сир. монофизитов, заставляют усомниться в аутентичности греч. текста егип. анафоры свт. Василия. Существуют араб. и эфиоп. переводы егип. анафоры свт. Василия Великого (Fenwick. P. 52). Егип. анафора Василия существенно короче визант., сир. и арм. версий этой анафоры. В связи с этим высказывалось первое предположение, что свт. Василий составил свою знаменитую анафору на основе более древней егип., с к-рой он познакомился во время своего путешествия по Египту (между 348 и 356); второе - что свт. Василий написал две анафоры: сначала краткую егип. версию, а затем более пространную каппадокийскую. Так или иначе, но текст егип. анафоры свт. Василия лежит в основе анафоры визант., арм., сир. версий литургии Василия Великого и имеет много общего с анафорой литургии апостола Иакова, брата Господня (Fenwick).

Общий порядок александрийской литургии IV-V вв. следующий: первая молитва дня (именуемая, напр., в Евхологии Серапиона «первой молитвой воскресенья», откуда следует, что в IV в. в Александрийской Церкви литургия совершалась утром, а днем совершения Евхаристии оставалось преимущественно воскресенье); чтение Свящ. Писания (александрийской особенностью было то, что епископ не вставал при чтении Евангелия - Созомен. Церк. ист. VII 19); проповедь (с сер. IV в. правом проповеди в Александрии обладали только епископы, причиной чего была ересь арианства - Сократ. Церк. ист. V 22; Созомен. Церк. ист. VII 19); молитва после проповеди. Далее следовали синапта (т. е. великая ектения); «три молитвы» (соответствующие визант. молитвам верных); лобзание мира; accessus ad altare; анафора (особенности александрийских анафор - Hänggi, Pahl. Prex Eucharistica. P. 101 - начальное приветствие «Господь с вами», как в зап. литургиях; положение intercessio прежде sanctus; наличие 2 эпиклез - в первой говорится об исполнении Даров «благодатью», или «силой», как в анафорах рим. обряда, во второй содержится призывание Св. Духа в форме, характерной для вост. анафор; глагол «приносить» в анамнезисе употребляется не в форме наст. времени «приносим», как в анафорах др. традиций, а в форме аориста «принесли», что позволяет относить его к предваряющему анафору акту принесения хлеба и вина (Lietzmann. P. 157-158; Nock. P. 382-383; Dix; Stevenson; Willis) или даже к благодарениям praefatio (Coquin. L'anaphore; Johnson. P. 202-203, 256-257)). После анафоры следовали молитва Господня; молитва главопреклонения; возношение; преломление (в отличие от литургии визант. обряда преломление св. Хлеба здесь отделено от его возношения); Причащение; благодарение.

Наиболее древнее свидетельство о существовании в Александрийской Церкви IV в. кафедрального богослужения часов (см. Суточный круг богослужений) принадлежит св. Афанасию Великому († 373), к-рый упоминает о совершении всенощного бдения в своем кафедральном храме, где в это время пелись респонсорно псалмы (в т. ч. 135-й - см. Полиелей) и произносились молитвы (В защиту бегства. 24). Прп. Иоанн Кассиан, проживший в Египте ок. 20 лет (до 399), приводил в своих «Собеседованиях» слова аввы Феоны о том, что многие из живущих в миру, «встав прежде рассвета или на рассвете», не принимаются за свои занятия, пока не сходят в церковь (Collationes. 21. 26; Иоанн Кассиан Римлянин. С. 558), вероятно на утреню. В копт. текстах говорится и о ежедневном совершении вечерни (Burmester. P. 82; Taft. Liturgy of the Hours. P. 34-35). «Каноны Ипполита» (араб. средневек. памятник, восходящий, вероятно, к греч. оригиналу, составленному в Египте ок. 340) предписывают клиру и мирянам ежедневно собираться для утреннего богослужения, состоявшего из молитв, псалмов и чтений из Свящ. Писания (канон 21). Здесь идет речь об утрене, а не о литургии - в этот период Александрийская Церковь не знала ежедневного совершения литургии (Taft. The Frequency. P. 14; см. выше). Канон 27 подчеркивает важность ежедневного чтения Свящ. Писания, предписывая читать его дома, если нет службы в храме (Taft. Liturgy of the Hours. P. 35-36). Ежедневное чтение Свящ. Писания во время служб суточного круга - отличительная особенность традиции А. б., др. литургические традиции знали чтение Свящ. Писания (не считая псалмов) только на литургии и воскресной утрене (Quecke. Untersuchungen. P. 8-13; Taft. Liturgy of the Hours). Можно утверждать также, что кроме чтения Свящ. Писания службы суточного круга в Александрийской Церкви IV в. имели установленное последование (ἀκολουθία) и относительно развитую гимнографию (Скабалланович. С. 243-244).

Таинства Крещения и Миропомазания в Александрийской Церкви IV-V вв. совершались по чину, близкому к принятому ныне в правосл. Церкви. Егип. литургико-канонические памятники содержат указания относительно оглашения; в комментарии свт. Кирилла Александрийского на Пс 44 (PG. 69. Col. 1044) упоминается формула отрицания крещаемых от сатаны, практически совпадающая с визант.: «Отрицаюсь тебя, сатана, и всех дел твоих, и всех ангелов твоих, и всей гордыни твоей, и всего служения твоего». Евхологий Серапиона содержит следующие молитвы чина Крещения: водоосвящения, «о крещаемых», «после отречения» (от сатаны.- М. Ж.), «после принятия» (крещаемого.- М. Ж.), после Крещения, на освящение «помазания» (елея) и хризмы (мира) для крещаемых (Johnson. P. 54-58, 124-148), а также молитвы на поставление диакона, пресвитера, епископа (ibid. P. 58, 60). Молитва на поставление пресвитера как с филологической, так и с богословской т. зр. отличается от двух др. (ibid. P. 148-162). возможно, это связано с особым положением пресвитеров в Александрийской Церкви.

На основе анализа источников архиеп. Лоллий (Юрьевский) делает следующие выводы о порядке поставления Патриарха Александрии: «1) В доникейскую эпоху избрание Александрийского епископа производилось городским клиром и народом; 2) единомыслие клира и народа на выборах часто создавалось завещанием умиравшего епископа, который намечал себе преемника; 3) египетские епископы в избрании Александрийского епископа участия не принимали; 4) они совершали только рукоположение, не вдаваясь в рассуждения; 5) последние пред Никейским (I Всел.- М. Ж.) Собором выборы (313) вызвали между клиром и народом чреватый бедственными последствиями конфликт; епископ Александр получил кафедру благодаря народу, но вопреки клиру (желавшему поставления Ария.- М. Ж.); 6) Никейский Собор, полагая конец александрийским нестроениям (вызванным Арием.- М. Ж.), обязал египетских епископов участвовать в избрании Александрийского епископа; 7) с введением епископов в состав избирателей самый процесс избрания стал иметь два момента: собственно «избрание» и «искус», и 8) архиерейская хиротония стала совершаться епископами только после произведенного ими «искуса»» (Лоллий. С. 179; ср.: Cabrol F. Col. 1182-1204).

Евхологий Серапиона и литургико-канонические памятники содержат молитвы о больных (Johnson. P. 72, 80), а также молитвы освящения елея для больных (Ibid. P. 52, 66; Апостольское предание, 5; Каноны Ипполита, 21 и др.), т. е. элементы таинства Елеосвящения. Елей освящается вместе с водой (в визант. Евхологиях вместо воды используется вино) и даже с хлебом (вероятно, этот хлеб то же, что и «хлеб заклинания», раздававшийся оглашенным), елей может освящаться во время литургии, но не во время проскомидии, как в ранних визант. Евхологиях, а после анафоры (Ibid. P. 121-123, 143-148, 179-183). Поздние копт. чинопоследования таинства Елеосвящения, как и визант., содержат семь апостольских и евангельских чтений и молитв.

До нас не дошли сведения о древней александрийской практике совершения таинств Покаяния и Брака, но о ней можно судить на основании поздних копт. чинопоследований. Важнейшими элементами первого чинопоследования являлись исповедание грехов и разрешительная молитва, второе в отличие от к-польского включало кроме многочисленных молитв помазание жениха и невесты освященным елеем, венчание, облачение (см. Vellatio), обручение и подписание брачного договора.

Бурно развивавшееся в IV-V вв. егип. монашество быстро создало собственный чин богослужения, к-рый впосл. оказал огромное влияние на формирование богослужебных уставов как вост., так и зап. Церквей (см. Типикон). Монахи Египта были в основном коптами, особый национальный характер определил простоту их богослужения. Но, воплотив в жизнь идеал монашества, они придали своим обычаям высшую степень авторитетности. Их образ жизни, богослужебный чин, даже одежда стали образцом для монахов всего христ. мира, повлияв на христ. богослужение в целом. Егип. монашество создало 2 различные системы суточного богослужения: одна была принята в Н. Египте, в мон-рях Нитрийской и Скитской пустынь, Келлий; вторая - в В. Египте, в мон-рях в окрестностях Тавенниси, живших по правилам св. Пахомия Великого.

Суточный круг богослужений мон-рей Н. Египта состоял из 2 служб: ночной, или утренней, начинавшейся при пении петухов, задолго до рассвета, и вечерней (Иоанн Кассиан Римлянин, прп. О постановлениях киновитян. III 2 // Он же. Писания. С. 22 - по мнению Тафта, Иоанн Кассиан писал о мон-рях Н. Египта). С понедельника по пятницу монахи совершали их келейно, все вместе собирались только по субботам и воскресеньям, поэтому службы носили название «синаксис» (греч. σύναξις) - собрание (Hist. mon. Aeg. 34, 43). Порядок обеих служб ничем не отличался друг от друга и включал 12 псалмов. Каждый псалом не спеша пелся одним из братии, вероятно, наизусть - монахи часто знали наизусть не только Псалтирь, но и др. книги Свящ. Писания. Псалом монахи слушали сидя и в полном молчании. Псалмы могли разбиваться на 2 или 3 части. По окончании пения каждого псалма все вставали и нек-рое время молча молились с простертыми во образ креста руками (обычай воздевать руки во время молитвы был общепринятым, а не специфически монашеским - S. Cyrillus Alexandrinus. In Psalmum XXVII // PG. 69. Col. 853-855), совершали земной поклон и снова молча молились с распростертыми руками. Безмолвная молитва завершалась чтением краткой молитвы пресвитером. После этого пелся следующий псалом и т. д. Последний, двенадцатый псалом непременно был аллилуйный (см. Аллилуия), завершался пением «Слава: И ныне». Этот устав, по преданию, монахи получили от явившегося им ангела, к-рый положил конец их спорам о числе псалмов за богослужением, спев их ровно 12. К 12 псалмам и молитвам были прибавлены, вероятно, под влиянием александрийской приходской практики 2 чтения - из ВЗ и НЗ. По воскресеньям и в Пятидесятницу оба чтения выбирались из НЗ - из Апостола и Евангелия. Следы древнего устава сохранились в предписаниях принятого в РПЦ Типикона о порядке чтения молитвы Ефрема Сирина (Типикон. С. 844-845), в издающемся до сих пор в России «Чине пения двенадцати псалмов», имеющем келейное употребление, и т. д.

Мон-ри В. Египта были труднодоступны для путешественников, в немалом количестве посещавших мон-ри Нитрийской и Скитской пустынь и Келлий, поэтому о жизни и богослужении Пахомиевых мон-рей известно меньше. Мон-рь, основанный прп. Пахомием Великим († 346) в развалинах селения Тавенниси ок. 320 г., стал первым общежительным мон-рем. Монахи собирались на общую молитву не 1-2 раза в неделю, а каждый день. Суточный круг здесь состоял из 2 служб: утренней, совершавшейся на рассвете, и вечерней. На утреннюю службу собирались все монахи мон-ря, вечерняя совершалась в каждом из дормиториев (помещений для сна) отдельно. Кроме этих 2 служб монахи часто проводили в уединенной молитве всю ночь, однако общее бдение бывало лишь на Пасху и при отпевании умершего из братий. Как и в мон-рях Н. Египта, службы сводились к многократному повторению простой схемы. Стоящий на амвоне монах читал отрывок из Библии, остальные слушали сидя, занимаясь своим рукоделием. По окончании чтения все творили крестное знамение, читали «Отче наш» с распростертыми руками, снова совершали крестное знамение, пав на землю, молча молились о прощении грехов, еще раз творили крестное знамение, молились в молчании и по знаку садились. Начиналось следующее чтение (см.: Правила прп. Орсисия 7-10 - цит. по: Taft. Liturgy of the Hours. P. 64-65). Число повторений указанной схемы на вечерней службе равнялось 6, отчего сама служба называлась Службой 6 молитв. Число повторений на утренней службе неизвестно. В воскресные дни псалмы пелись по стихам старшими монахами, остальные монахи отвечали респонсорием. На Пасху для богослужения собирались монахи всех Пахомиевых мон-рей, так что число их порой доходило до неск. тысяч. Правила прп. Пахомия, регламентировавшие образ жизни общежительных мон-рей (Скабалланович. С. 233-236), дали начало дисциплинарным разделам богослужебных Типиконов.

В Египте впервые появились особые монашеские одежды: куколь, колловий, пояс, аналав, или анаволий, мафорий, милоть, посох, сандалии. В церковь монахи ходили во всех своих одеждах, но босиком. У входа в храм диаконы омывали братии ноги в специальном тазу, считавшемся церковной утварью. В той одежде, к-рую получили при постриге, монахи ходили на литургию; в этой же одежде монахов и погребали.

В мон-рях по субботам и воскресеньям в 3-й ч. дня (ок. 9 утра) совершалась литургия. Первоначально литургию совершали приглашавшиеся из городских и деревенских храмов пресвитеры, но достаточно скоро епископы начали посвящать для мон-рей пресвитеров из числа насельников, их называли «освященными монахами» - иеромонахами. К Причащению монахи приступали, сняв пояс и милоть. Больных братий ходили причащать по кельям. Отшельники брали Св. Дары с собой. По свидетельству прп. Пимена Великого, монахи большинства егип. мон-рей причащались дважды в неделю - в субботу и воскресенье (Достопамятные сказания. С. 139), но уже в IV в. возник порицавшийся преподобными аввами обычай редкого Причащения (Иоанн Кассиан Римлянин, прп. Собеседования. 23. 21 // Он же. Писания. С. 605). В егип. мон-рях сохранились агапы, превратившиеся в братские трапезы из приношений жертвователей. Они устраивались после литургии, многие монахи избегали их, считая недостаточно умеренными. В Скиту и на г. Нитрийской после воскресной литургии желающим из братии раздавали иногда паксамы (сухари) и по чаше вина (Достопамятные сказания. C. 75). В Пахомиевых мон-рях после литургии бывали духовные беседы настоятеля с братией. Егип. монашество, знаменитое своими постническими подвигами, положило начало правилам о посте, вошедшим в богослужебные Типиконы (Скабалланович. С. 202-207).

После IV Всел. Собора (451) Александрийская Церковь раскололась на монофизитов и православных. Монофизитская партия была популярна в егип. монашеской среде и у коптов, впосл. она оформилась в Коптскую Церковь. Из-за тесной связи Коптской Церкви с егип. монашеством на ее богослужении лежит сильный монашеский отпечаток, оно характеризуется аскетичностью и неохотным использованием гимнографии, службы суточного круга Коптской Церкви почти в чистом виде сохраняют обычаи древних егип. мон-рей (Taft. Liturgy of the Hours. P. 249-259). Формуляры литургий и таинств Коптской Церкви в значительной степени отражают традиции приходского богослужения Египта V-X вв. Коптская Церковь использует 3 литургии: свт. Кирилла Александрийского - копт. вариант литургии св. ап. Марка (совершается только в Великую субботу); «свт. Григория Богослова», заимствованную коптами у сир. монофизитов (совершается в великие Господские праздники); егип. свт. Василия Великого (совершается в остальные дни года). Литургическим языком Коптской Церкви является бохайрский диалект копт. языка, с X в. за богослужением также используется ставший общенациональным араб. язык, нек-рые слова и выражения и по сей день произносятся коптами по-гречески. Малоизученным до сих пор остается богослужение Эфиопской Церкви, к-рая, как и Коптская, сохранила древний александрийский обряд. Богослужение в Эфиопской Церкви совершается на древнем языке геэз, богослужебные тексты переведены большей частью из копт. источников или непосредственно, или через посредство араб. переводов. Особенностями богослужения эфиопов являются: параллельное употребление неск. систем служб суточного круга; большое число анафор (в Служебнике Эфиопской Церкви их 14; в рукописях есть и др. эфиоп. анафоры) (Hänggi, Pahl. Prex Eucharistica. P. 142-203); необычность обряда - напр., за богослужением исполняются ритуальные танцы и т. д.

Сильнейшим ударом по греч. богослужению александрийского обряда явилось нашествие арабов-мусульман. После разгрома Александрии (642) у православных Египта более 70 лет не было Патриарха, священники получали рукоположения от сир. епископов. В результате периодически обострявшихся преследований христиан, в первую очередь правосл. общины (мелькитов), численность к-рой быстро сокращалась, особенно много христиан покинуло Египет в нач. XI в., в правление халифа аль-Хакима. Тесные связи с Иерусалимской Церковью, обусловленные, в частности, миграцией православных из Египта в Палестину, привели к тому, что второй основной литургией Александрийской Церкви к XII в. наряду с литургией ап. Марка стала иерусалимская литургия ап. Иакова, брата Господня. Литургия ап. Марка испытала сильное влияние литургии К-польской Церкви, вероятно, через посредство литургии ап. Иакова - к XII в. в нее были включены протесис (проскомидия), малый и великий входы, трисвятое, херувимская песнь, Символ веры, заамвонная молитва (Cuming. The Liturgy). Греч. текст литургии ап. Марка сохранился в рукописях X-XVI вв. (Cuming. The Liturgy. P. XXIX-XXI). В XII в. знаменитый канонист Патриарх Антиохийский Феодор IV Вальсамон на вопрос Патриарха Александрийского Марка III о допустимости совершения литургий ап. Марка и ап. Иакова (СДЛ. Т. 3. С. 18) отвечал отрицательно, что свидетельствует об окончательном ослаблении оригинальных литургических традиций Александрии и Иерусалима. К XV в. численность православных в Египте сократилась до неск. тысяч. К этому времени греч. александрийский обряд был уже полностью вытеснен поздним к-польским («византийским»). Евхологии Александрийской Патриаршей б-ки, описанные А. Дмитриевским (XIV в. № 149-104 (№ 94); 1407 г. № 371-48 (208); 1501 г. № 455-116 (№ 85); XVI в. № 224-1070 (207); XVI в. № 199; 1822 г. № 13), в основном соответствуют к-польским, можно выделить только нек-рые особенности александрийских: наличие чинов освящения вод Нила в 7-ю неделю по Пасхе или в Неделю всех святых, поставления диаконисы (только в первой рукописи), хорепископа (только в первых 2 рукописях) - из текста чина ясно, что этот сан соответствует сану протоиерея; возведения избранного Патриарха на престол св. Марка. Чины поставлений, согласно этим рукописям, имеют нек-рые особенности, в частности при поставлении во все степени клира возглашается «Аксиос». После повсеместного распространения книгопечатания Церковь Александрии пользуется стандартными печатными богослужебными книгами, принятыми во всех греч. Церквах. В XVI-XVIII вв. Церковь Александрии была крайне малочисленна. В XIX в. начался ее рост как за счет иммигрантов, так и за счет активной проповеди Православия на Африканском континенте - в XX в. литургия в Александрийской Церкви совершается более чем на 50 языках.